Один человек любил лепить пельмени. Честно сказать, он даже не сразу узнал, что он это любит. Он по профессии вовсе и не этим должен был заниматься, так уж вышло. Но попробовал в какой-то момент с пельменями, и понравилось. А главное – получилось неплохо, вкусно. Не мастерски, конечно — до этого ещё было работать и работать, но талантливо. Во всяком случае, все, кто видел и пробовал, говорили, что талант к пельменингу у Человека имеется бесспорный. Есть смысл развивать. И так часто ему это говорили, что он и сам в конце концов в это поверил – стал учиться, читать разную научно-практическую литературу, осваивать технологии. Даже хотел на курсы пельменного искусства пойти, но как-то заленился. И без них хорошо выходило. Просто по выходным закрывался дома и катал до одурения мягкое тесто, рубил сочный фарш, чистил ароматный лук.
А однажды он узнал про Второго. Второй тоже был любителем и ещё далеко не мастером пельменной лепки. Лепил похуже Нашего, и вообще звёзд с неба не хватал. Но вот что отличало Второго, это то, что он всем везде любил рассказывать о своём увлечении. Демонстрировал пельмени самолепные, фотографии художественные делал, писал статейки с рецептами, учил желающих, как тесто потоньше раскатать и что в фарш добавить. И вообще без стеснения называл себя Пельменнером. Наш-то Человек себе такого не позволял – он учился у настоящих мастеров и понимал, что до действительно серьезного уровня ему ещё долго расти. А над Вторым посмеивался – дескать, каков выскочка, ещё ничего толком не умеет, а туда же. И в душе своё превосходство, как более умелого лепщика и борца за чистоту рядов, осознавал. Думал, что делом в итоге докажет, кто тут где и что тут кто. Ибо хлюзда всегда на правду выходит, так ещё с детства ему говорили мудрые.
Но всё равно как-то переживал наш Человек и много думал о судьбе пельменного искусства, о том, что многие не понимают, в чём тут изюм. То есть, черный перец, конечно же. Любил он порассуждать, сравнивая себя со Вторым.
А Второй не рассуждал, он просто лепил разные пельмени, и много об этом говорил, писал, фотографировал. А если что не получалось, то всерьёз не воспринимал, а продолжал дальше рубить мясо и просеивать контрабандную цельнозерновую муку. Возможно, он точно знал, чего хочет, а может, просто беспринципной сволочью был – этого мы не знаем. А только через время обнаружил наш идейный Человек, что тот Второй, который вчера ещё до пояса ему не доставал, нынче уже уважаемый пельменолог, лауреат государственных премий и заслуженный деятель тесто-мясных наук. Его уважают, называют по имени-отчеству, платят большие деньги, чтобы попасть к нему на мастер-класс, и уже никому не важно, так ли он хорош в лепке пельменей. Он уже на тренерской работе, ему не обязательно. Его портрет во всех газетах печатают, когда приглашают его как эксперта по мексиканской баранине и сокращению популяции равиоли.
Расстроился наш Человек, ибо любил он свое пельменное дело всей душой и мечтал добиться в нём высот. Расстроился да и решил бросить, раз уж так всё. Стал кактусы выращивать… Или нэцке выпиливать. Не помню точно, не слышно о нём давно уже.
А тот Второй – его до сих пор по телевизору показывают в программе «Пельменечко», уважаемый человек, элита, надежда пельменной науки. А ведь до сих пор пельмени майонезом поливает, когда ест.